Мнение: Караваджо
В конце знойного итальянского лета 1592-го года через Невиевы ворота в Рим вошел молодой человек (успев до этого изрядно поскандалить на сторожевом посту у моста Саларио, что, впрочем, было для него вполне естественно) по имени Микеланджело Меризи да Караваджо. Осенью предыдущего года он был вынужден бежать из родного Милана, где одна карточная ссора с его участием закончилась убийством. В Рим юноша прибыл налегке, лишь с одной сумой и палкой (вполне пригодной, чтобы раскроить чью-то голову), зато с огромными амбициями и надеждами. Уже в Милане он успел зарекомендовать себя как талантливого художника с новым, уникальным взглядом на живопись. Таким людям самое место в столице Италии, где гений легко найдёт себе покровителей среди кардиналов и представителей высшего света. С той же лёгкостью человек вспыльчивого нрава отыщет себе здесь заклятых врагов. Так что Микеланджело Меризи было предначертано попадать в разного рода истории. Но в Историю с большой буквы он вошёл не под своим настоящим именем – в конце концов, один Микеланджело уже оставил свой след в искусстве, - а под прозвищем Караваджо, в те времена было принято называться по месту рождения.
Графическую биографию Караваджо нарисовал другой выдающийся художник, но уже нашего времени - Мило Манара, мастер эротических комиксов, тот человек, который в «девятом искусстве» занимает место Тинто Брасса. Это если на первый, поверхностный взгляд. Но, углубляясь в творчество Манары, пробиваясь через толпы обнаженных раскрепощённых красоток, можно заметить, что итальянский мэтр часто добавлял социальный подтекст, причём иногда его критика высшего общества и аристократии была подобна памфлетам социалистов. Да и о потребительском отношении к женщинам, унизительном взгляде на них, как на вещь, Мило тоже «говорил» посредством своей графики не единожды. Так что личность Караваджо была выбрана им, конечно, в первую очередь из-за того, что это его великий соотечественник, внесший огромный вклад в искусство живописи. Но детали его биографии – особенно если их чуть-чуть подправить в угоду драматических канонов, - позволяют сделать акцент на темах, актуальных и в наши дни. Поэтому Караваджо, прижизненно заслуживший славу вспыльчивого гуляки, проводящего время в кабаках и устраивающего скандалы, у Манары превращается в человека, тонко чувствующего несправедливость социального устройства, борющегося с недостатками общества двумя доступными ему предметами – палитрой и шпагой.
История Манары начинается именно с появления Караваджо в Риме, где его талант быстро заметили и где Меризи проделал стремительный путь от рисовальщика вензелей и виньеток на картинах других художников и от автора первого в истории итальянской живописи натюрморта до творца, которому кардиналы доверяли создавать произведения на основе библейских мотивов. И тут интересно, что Караваджо в силу своего характера и интереса к жизни простых людей выполнял эти заказы зачастую, что называется, в фигой в кармане. Например, доподлинно известно, что для Девы Марии ему позировали дамы с пониженной социальной ответственностью, что становилось известно церковным иерархам, но даже они не могли не признать, что в итоге получались шедевры, обескураживающие, вызывающие трепет и восторженное онемение своим реализмом и даже натурализмом. Например, для полотна «Смерть Марии» художнику позировала известная куртизанка по имени Элен. И этот факт Манара берёт и переделывает в чрезмерно романтизированный сюжет об отношениях Караваджо со жрицей любви Анной. Анна – образ несчастной девушки, которой пользуются злые мужчины, её история страшно и прекрасно завершена Манарой где-то на уровне катарсиса, сродни тому, который испытывали первые зрители картин Караваджо, даже не подозревавшие, что образы библейским персонажам подарили мясники, нищие, праздные гуляки и прочие колоритные личности, в которых художник мог разглядеть своих героев, увидеть их суть.
Понятно на одном этом примере с Анной, что биография перед нами не самая точная. Главный герой отыгрывает здесь довольно частый образ нетерпящего несправедливости смельчака. Такими были Д’Артаньян, Сирано де Бержерак в своих литературных воплощениях. Караваджо быстро находит себе врагов, что вынуждает его в конце первого тома бежать из Рима, где ему светит смертная казнь. С того дня больше всего художник мечтает о помиловании, которое ему обещают всё новые и новые покровители, уже в Неаполе, куда он попадает совсем как герой классического приключенческого романа, в котором есть место дуэлям, погоням, спасению среди бедных, но добрых людей, новым романтическим чувствам. Пока Караваджо маниакально ищет искупления и готов ради него на всё, в том числе и стать членом ордена мальтийских рыцарей (среди которых, разумеется, найдёт не только поклонников, но и высокоблагородных недоброжелателей), Манара в очередной раз использует утончённую эротику в качестве ироничного протеста… например, показывает, что на самом деле легко в основу полотна «Мария Магдалина в экстазе». Финал же истории подан в лучших традициях драматургии: тут и бешено мчащиеся лошади, и не успевающий вестник с новостью о вожделенном помиловании, и бредовые видения, вызванные то ли сепсисом (от которого художник в итоге и умер), то ли болезненно-навязчивой мечтой, заполонившей сознание Караваджо.
Драматургия – то, чем Манара владеет на высоком уровне, это не вызывает сомнений. Но, прежде всего, он художник, и это видно на каждой странице данного двухтомника. Пейзажи Италии достойны отдельного места в музеях изобразительных искусств. Огромные дворцы, мосты, каменные дома и лачуги представляют собой удивительно точно проработанные образцы архитектурной графики. При этом Мило старается оживить эпоху вокруг своего героя: Джордано Бруно (с которым Караваджо в реальности встречался в тюрьме, но в комиксе факт знакомства был опущен) восходит на костёр, на площади отрубают голову девушке, убившей (якобы) своего отца, слух знати услаждают кастраты, а проституток, посмевших работать не на выделенной им территории, наказывают с помощью сковороды для жарки каштанов. И во всё это Манара вписывает подлинные картины Караваджо, показывая, как они создавались, как проходили от стадии задумки и поиска моделей до того момента, когда люди, узревавшие их, теряли дар речи. Разумеется, в комиксе большое количество обнажённой плоти, героини здесь – типичные «девушки Манары», стереотипные красавицы с одинаковыми фигурами и похожими лицами; в этот раз, правда, их фривольность нередко идёт рука об руку с печальной судьбой. Добавьте к этому игру света и тени – и то, что по мере развития сюжета тени, т.е. тьмы, будет становится всё больше. Таково воплощение судьбы, нагаданной гадалкой, таков прекрасно работающий художественный приём. Один из многих в этом комиксе.
Произведение искусства о человеке, имя которого это самое искусство олицетворяет. Приключенческий роман. Историческая хроника. Вечное противостояние гения и общества (да, всё же приукрашенное Манарой). В общем, отличный комикс, выход которого на русском можно считать большим событием. У историков и культурологов, возможно, возникнут вопросы, но я искренне готов назвать это шедевром. Издание двухтомника от «Metamorphoses» - под стать. Твёрдый переплёт с тиснением фольгой, формат 260х200мм, плотная, белая бумага и отличная полиграфия. Есть вступительное слово историка Клаудио Стринати, комментарии, библиография. В первом томе 64 страницы, во втором 60. Тиражи по 2000 экземпляров.
https://vk.com/metamorphoses_books